Будет стоять, я сказал!

Будет стоять, я сказал!

№33 (427) от 24.08.2016 г

В Орле разворачивается новый виток скандальной истории с установкой памятника Ивану Грозному. На этот раз выяснилось, что пресловутый опрос общественного мнения, анонсированный губернатором Потомским, проводился в глубокой тайне от общества.

В режиме секретности

Не далее как на прошлой неделе практически все орловские СМИ дружно цитировали выступление вице-губернатора Бударина, в котором он в очередной раз заявил, что памятник Ивану Грозному в Орле будет установлен именно на том месте, которое облюбовала областная власть и утвердили депутаты горсовета, то есть на площадке перед театром «Свободное пространство». Напомним, в качестве подкрепления легитимности такого решения Бударин привел некие «промежуточные» данные якобы проведенного соцопроса. Все, кто слышал эти «данные» (более 76% опрошенных — за памятник возле театра), задались справедливыми вопросами: кем опрос проводился, как о нем могли узнать граждане и как можно было стать его участником? Заметим, что большинство вопрошающих в общем-то понимали, что эти вопросы риторические, и ответа на них общественность не получит. Так и оказалось.

Дело в том, что орловский блогер Георгий Саркисян сформулировал свой перечень вопросов по данной теме — заметим, очень конкретный, и направил запрос в правительство области в расчете получить не менее конкретные ответы.

Вопросы ставились такие:

• кто является заказчиком опроса и осуществил его оплату?

• период проведения опроса;

• число опрошенных;

• исполнитель;

• метод сбора информации;

• были ли опубликованы результаты опроса?

• была ли обеспечена репрезентативность опроса?

• есть ли выборка опрошенных по социальным группам?

• какие вопросы были поставлены перед опрашиваемыми и был ли поставлен вопрос по установке памятника на площади Ленина?

На запрос Саркисяна ответил зампред областного правительства по внутренней политике Вячеслав Ерохин. Ответ подкупает простотой и непосредственностью. Чтобы осветить все девять поставленных Саркисяном вопросов, господину Ерохину хватило двух абзацев, в одном из которых блогеру выражается благодарность за «высокую гражданскую позицию». В другом же, то есть основном, сообщается следующее:

• опрос проводила кафедра социологических исследований
• опрос проводился в инициативном порядке на безвозмездной основе
• результаты опроса (они же — научные данные) являются собственностью кафедры
• чиновники свяжутся со специалистами кафедры, и если те согласятся, то у чиновников будет возможность ознакомить Саркисяна с подробными результатами опроса.

Орловские журналисты, конечно, привыкли получать на свои запросы стандартные отписки от чиновников разных мастей. Но такого ответа в журналисткой практике, пожалуй, не припомнит никто.

Фактически, как справедливо заметил Георгий Саркисян, чиновники признались, что опрос, который публично анонсировался губернатором Потомским как широкий срез общественного мнения, проводился тайно — причем неизвестно кем и неизвестно с каким результатом. Впрочем, господину Ерохину, как, надо полагать, и его начальникам в лице вице-губернатора Бударина и губернатора Потомского, видимо, известно — поскольку первый знает, как связаться со специалистами таинственной кафедры, а двое последних без устали твердят о результатах засекреченного опроса.

Потомский в очередной раз напомнил о них в интервью интернет-изданию Лайф.ру 19 августа, заявив буквально следующее:

• Конечно, есть люди, которые категорически против установки памятника на этом месте. Они имеют право на свою точку зрения. Вы однозначно всех не удовлетворите. Мы не найдём сто человек из ста с одинаковым пониманием. Так не бывает. Двух листочков не бывает одинаковых на одном дереве. А памятник будет установлен в первых числах сентября. Он будет установлен, будет.

Мы знаем, Грозный будет

Незадолго до этого с такой же настойчивостью — «будет, будет!» — о памятнике твердил губернаторский рупор «Орловская правда», опубликовавший мнения сторонников памятника под заголовками-лозунгами в духе газеты «Правда» времен Сталина-Хрущева-Брежнева: «Памятник основателю города должен быть!», «Не верьте клеветникам России!», «Достойный правитель». Не постеснялись даже использовать фото Патриарха Кирилла в качестве иллюстрации к его якобы положительному мнению об установке памятника. Заметим, что об этом мнении орловцам стало известно только со слов губернатора Потомского, сам же Патриарх никаких публичных заявлений по этому поводу не делал. А вот пресс-секретарь Патриарха священник Александр Волков в комментарии сайту «Православие и мир» однозначно заявил, что «речи о церковном благословении на установку памятника не идет». И это пока единственное публичное заявление о позиции предстоятеля РПЦ. Но журналистов «Орловской правды» это нисколько не смущает. Хотя о каком смущении речь: в свое время, при губернаторе Козлове, та же газета, например, не смущаясь, рассказывала орловцам, какое великолепное оборудование поставила на юбилейный объект — станцию обезжелезивания — Смоленская строительная компания, хотя вместо оборудования там стояли обычные пластиковые бочки, а при губернаторе Потомском уже клеймила ту же компанию за те же самые бочки. Или еще пример: в начале прошлого года на первой полосе «Опы» большими красными буквами читателям сообщили, что губернатор Потомский встретится с руководителем СК Александром Бастрыкиным по орловским резонансным уголовным делам. Информация опять же базировалась на словах самого Потомского. Правда, чуть позже выяснилось, что ни сам Бастрыкин, ни сотрудники его ведомства о предстоящей встрече и не подозревали… Надо ли говорить, что встреча, конечно же, не состоялась, о чем «Орловская правда», разумеется, в отличие от неподконтрольных губернатору СМИ, скромно умолчала.

Впрочем, позиция губернаторского рупора понятна: газета послушно транслирует то, что нужно начальству. Но вот зачем начальству — то есть Потомскому и его присным — так нужен памятник Грозному — вот вопрос.

А то, что он нужен им кровь из носу — ясно уже всем. Нужен настолько, что областная власть даже не боится открытого противостояния и раскола в обществе и даже усиливает их, демонстративно игнорируя общественное мнение, либо беспардонно выдавая за него несуществующие результаты сомнительных опросов. Зачем?

Почем статуя для народа?

Думаем, тут уместно будет вспомнить историю с установкой памятника генералу Ермолову. Памятник герою войны 1812 года в Орле установили в бытность губернатором Александра Козлова. Всем процессом ведал тогдашний вице-губернатор Игорь Гармаш, возглавлявший нечто вроде попечительского совета. Как хорошо помнят орловцы, деньги на памятник собирали всем миром: скидывались и организации, и коммерсанты, и рядовые граждане. Заметим, что сам выбор персонажа тогда особенно острых дискуссий не вызвал, хотя, конечно, противники тоже были. Общественное возмущение стало нарастать, когда возникли неясности с финансированием — деньги-то были народными. Сначала орловцев удивила официально озвученная стоимость памятника — 19 миллионов рублей. Удивление переросло в возмущение, когда региональная общественная палата, занимавшаяся сбором средств, так и не отчиталась, сколько именно было собрано денег и на что конкретно они были потрачены (так, например, из обещанных без малого 11 миллионов рублей автору памятника Равилю Юсупову недоплатили 2 миллиона). Кстати, это остается тайной и по сей день…

Еще меньше ясности с финансированием памятника Грозному. Сначала нам было объявлено (правдивыми устами губернатора Потомского), что памятник стоит 25 миллионов рублей и будет установлен за счет спонсоров. Далее пошли уточнения: сначала уточнялось, что за счет спонсора будет произведена исключительно установка. Потом — установка и изготовление. Потом и вовсе выяснилось, что памятник уже давно изготовлен, и его даже пытались, извините за выражение, «втюхать» городу Александрову Владимирской области, где Грозный жил и властвовал более полутора десятков лет и где жители решили установить монумент царю (заметим, в Александрове общественное мнение учитывалось). Напомним, заместитель главы Александровского района Елена Шульга тогда сообщила РИА Новости, что памятник им пытались продать сначала за шесть, а потом за три миллиона рублей, однако в Александрове его отвергли по причинам эстетического характера. Параллельно, в одном из своих многочисленных интервью на эту тему, губернатор Потомский внес еще одно уточнение: так, агентству Интерфакс он сообщил, что памятник будет поставлен на пожертвования горожан.

Как видим, вся касающаяся финансирования памятника информация столь же туманна, как и результаты социологических опросов. Понять нельзя ничего.

Сколько все же стоит пресловутая статуя: 25 миллионов рублей или три? Кто профинансировал ее изготовление — спонсор (фонд славянской письменности и культуры) или все же горожане (не исключаем, что с состоятельных орловцев вполне могли собирать деньги втихую, делая предложения, от которых нельзя отказаться). От ответов на эти вопросы будет зависеть и ответ на главный вопрос: зачем вообще этот памятник нужен? И если предположить, что в действительности он стоит три миллиона (или даже, допустим, шесть), а перечислено (вариант — собрано) было 25, то тогда придется признать: без памятника обойтись никак нельзя. Потому что пара десятков миллионов на дороге не валяются. Зато могут валяться под копытами царского коня. Главное, уметь их подобрать…

Впрочем, мы не хотим порочить светлые начинания орловского губернатора: дело, конечно, не в миллионах. Дело в любви уроженца туркменского города Мары, большую часть сознательной жизни прожившего в Петербурге и Ленинградской области, к среднерусскому провинциальному Орлу и его гипотетическому основателю, ни разу в этом самом основанном им Орле не бывавшему. Ну или в искреннем преклонении члена Коммунистической партии Российской Федерации Вадима Потомского перед самодержавным правителем Иоанном Васильевичем Грозным. И ничего больше. Добавим только, что сила любви и преклонения оказалась такова, что теперь Орел не забудет Грозного долгие годы — независимо от того, поставят памятник царю или не поставят.

Татьяна Филева