«Мои уловки подтверждаются законом!»

«Мои уловки подтверждаются законом!»

№21 (514) от 4.07.2018 г.

Советник врио губернатора режиссер Грымов уехал, а его идея  выездных спектаклей, устраиваемых  вне стен театров, на Орловщине прижилась. На днях

в  спектакле «Нам нужен завод ПВХ» пригласили поучаствовать жителей Орла. На специально созданную площадку так называемого  Проминформбюро пригласили председателей домкомов и уличкомов Заводского района Орла, которые выступают против опасного производства в городской черте, а также «актеров»-общественников. Пришли  и те, кого не приглашали. По ходу спектакля стало понятно, кто здесь оказался случайно, а кто к «спектаклю» готовился.

Гражданам предложили задать вопросы руководителю департамента промышленности и торговли Геннадию Парахину, который почему-то сразу предупредил, что мероприятие не срежиссированное, директору завода ПВХ напольных покрытий (ООО «АйВиСи Рус») Михаилу Чернову и заместителю руководителя регионального управления Роспотребнадзора Ирине Обуховой. На встречу также приглашали онколога, но на площадке Проминформбюро врач так и не появился.

В качестве декораций к спектаклю использовались красочные проспекты «Хочу работать в Орле», «Сделано в Орле» и т.д.

Модератор (представитель Общественной палаты Орловской области) предложил «неравнодушным сердцам» провести встречу в формате открытой беседы и  сделать общение «открытым и неагажированным». Что из этого вышло – судите сами. Мы публикуем стенограмму встречи с некоторыми сокращениями и предлагаем нашим  читателям, а читатели у нас умные, оценить качество постановки.

 

 

 

Из зала:

– А можно первый вопрос? По поводу открытости, просто я  узнала сегодня совершенно случайно, за полчаса до этого мероприятия.  Каким образом нас, жителей Орла, оповещали об этом мероприятии.

Парахин:

– Открытие этой площадки было больше недели тому назад, и это широко освещалось во всех СМИ.  Вы у меня в соцсетях можете посмотреть.

– У вас я не видела.

– Ну, понимаете, под каждого жителя информирование обеспечить – это абсурдно.

Вопрос из зала:

– Вот нас в прошлый раз собирали, а на самом деле уже оборудование монтировали, когда на горсовете принимали решение, уже наполовину его завезли.  Вы говорили, что во Владимирской области, в центре города, завод напольных покрытий. Я вам говорил, давайте мы съездим туда, посмотрим, как там люди живут.  Довольны они этим или не довольны, какие у них болезни… Орловская область занимает первое место по раковым заболеваниям.

– Третье!

– Будет первое благодаря этому!

Парахин:

– Я убедительно прошу: давайте не политизировать. Подождите, я сказал!

 

Вопрос из зала:

– На первом  слушании жители города не одобрили этот завод, речь шла о переводе земли завода из пищевой категории в химическую…

Парахин, повышая голос:

– Стоп, секундочку! Мы говорим о разрешении на строительство, вы говорите о химическом производстве. Значит, химическое производство – это выдумка вот этих людей (указывает на Косогова. – Прим. ред.), это асинуация (вероятно, имелась в виду инсинуация. – Прим. ред.) и ложь!  Никакого химического производства в городе Орле и Орловской области на сегодняшний день нет!

– Но ведь оно уже построено!

Парахин:

– Завод не относится к химической промышленности!  У нас строится завод напольных ПВХ покрытий! Относится это предприятие к индустрии производства строительных материалов.

Из зала:

– Это ваши уловки, они нам известны!

Парахин:

– Мои уловки подтверждаются законом! Есть ОКВЭД (Общероссийский классификатор видов экономической деятельности. – Прим. ред), который четко разграничивает, какое предприятие к какой категории относится. Значит, вы сказали: мои уловки, опровергните меня, назовите статью ОКВЭДа, которую я сейчас солгал!

Из зала:

– Когда были первые слушания,  реконструкция завода уже велась. Этому есть подтверждения как со стороны СМИ, так и  фото, опубликованные в сетях. Когда было следующее слушание, я лично задал вопрос Михаилу Чернову о том, какие строительные работы ведутся на территории  завода.  Вы, Михаил, мне ответили, что, кроме демонтажа полов, ничего не ведется.

Чернов:

– К сожалению, сейчас я услышал длинную речь, не относящуюся, с моей точки зрения, к нынешнему собранию. Мы хотим поговорить про слушания, мы хотим поговорить про что?  Вы можете посмотреть все мои интервью,  где четко зафиксированы видеокадры на площадке в тот  день, когда журналисты попали, какие виды работ. Те виды работ, которые проводились (внутри зданий), Геннадий Палыч зачитал это из Градостроительного кодекса, они разрешены, поэтому я еще раз могу вам подтвердить,  что проводилась демонтажные работы. Но я еще раз повторю: какой сегодня предмет для разговора?

– Мы сейчас обсуждаем строительство завода.

Чернов:

– Вы хотите обсудить строительство завода в каком виде?

– Вам задали вопрос на городском совете: какие работы ведутся?  Вы ответили, что, кроме демонтажа полов, ничего не ведется. После этого вы нас приглашаете на территорию завода вместе с журналистами. Нас на КПП не пускают, журналистов просто направляют в первое старое здание «Кока-колы», дальше вы их не отвели, и журналисты это подтверждают.

Чернов:

– Это публичное выступление?

– Нет, я задаю вопрос, почему так происходит, Михаил? На сегодняшний момент у вас на заводе, на котором не ведутся строительные работы, у вас уже погибло два человека. Где контроль?

Парахин:

– При чем здесь это? Где погибли люди?

Чернов:

– Это ваши выдумки!

Из зала:

– На территории завода никто не погиб?

(Этот вопрос остался без ответа).

Чернов:

– Давайте будем точны.

Депутат горсовета Косогов:

– Вы нанимали субподрядные организации, там погибли люди.  Это на вашей совести.  И не надо уходить в сторону.

Чернов:

– Я хотел бы спросить у вас.

Косогов:

– Сейчас пока вам вопросы задают, и я еще задам.

Чернов:

– Все-таки хотел бы я получить подтверждение ваших слов на горсовете, какие регионы отказались нас размещать?

Из зала:

– Михаил, на территории завода два человека погибли?

Чернов:

– Какое это имеет отношение к данному…

Из зала:

–   Вы говорите, у вас хороший контроль за заводом.  Завод еще у нас не функционирует, а уже на территории завода гибнут люди.

Из зала:

– Ну а при чем тут это все? Почему мы должны терять свое время?

Парахин:

– Про разрешение на строительство я вам ответил,  я с вами согласен, в Лужках неблагоприятная зона.  У нас в городе есть несколько промышленных зон, и, когда говорят, что в Лужках разворачивается промышленное строительство, это лукавство. У нас есть промышленное предприятие в центре города, у нас большая промзона была микрорайон, завод СПЗ.

Косогов:

– Это не центр города!

Парахин:

– Да замолчите вы!  Вся вот эта вот восточная сторона.  Это промышленная зона!  Более того, у нас там земли, все вдоль объездной… Это все земли промышленности!

Из зала:

– Вы не кричите на нас!

Парахин:

– У меня голос такой! Санветутильзавод. На сегодняшний день на заводе введены очистные сооружения, и с 13.05.он работает в штатном режиме, четыре котла работают через очистные сооружения,  там выброс просто исключен. Источник беспокойства – это маслозавод, там температура технологического процесса  более ста градусов, и этим объясняются эти выбросы. На сегодняшний день они там фильтра меняют и так далее, помогает, но частично. На сегодняшний день  они поставили цех экструдии  (вероятно, речь о цехе экстракции. – Прим. ред),  который позволит снизить температуру  технологического процесса до 60 градусов  и исключить  эти запахи.  В Лужках очень серьезный запах идет от свалки.  Но то, что эти проблемы решаются, это так. У нас есть болевые точки по сахарным заводам.  По жировым заводам, по крахмальным. Поверьте мне, все будем решать.

Модератор:

– У меня провокационный вопрос, если все присутствующие здесь будут резко против строительства завода, стройка остановится…

Из зала:

– Зачем собирались тогда, если вы уже заранее сказали?..

Модератор:

– У вас в руках резолюция Общественной палаты, акцент сделан на том, чтобы контролировать, понимаете? Еще никто никуда ничего не начал, вы уже переживаете. Это нормально, что вы переживаете. Я ездил в это Камешково, там тоже переживали.

Из зала:

–  Я инвалид второй группы, для меня важно мнение врачей, химиков, экологов. Тогда я начну понимать, что у нас. Тогда я буду задавать правильные вопросы. Понимаете, что строительство в черте города – это плохо.

Модератор:

– Давайте отталкиваться от мнения специалистов.

Косогов:

– Которых вы пригласили.

Парахин:

– Извините, у вас свой Роспотребнадзор?

Из зала:

– Да, мы хотим своих людей приглашать!

Обухова:

– Проводилась экспертиза,  на сайте вывешена вся информация, какие делались анализы, как они проводились. Это заключение,  чем оно говорит: для предприятия третьего класса опасности, к которому относится завод по производству пластмасс, существует ориентировочная санитарно-защитная зона, установленная нормативными документами. Согласно этой зоне при проведении проектирования определена расчетная зона для этого предприятия. На границе санитарно-защитной зоны по нормативу выделяемое вредное опасное вещество  в максимальном количестве не превышающее 0,1 предельно-допустимых концентраций.

Из зала:

– Значит, есть вред?

Обухова:

– Есть, это предприятие третьего класса опасности, производит пластмассу, оно не может быть не вредным. Принято решение о сокращении этой зоны расчетной до необходимых параметров. И мероприятия там прописаны в этом заключении, по расчету там все соответствовало. На границе, которая волновала больше всего жителей, там, где наибольшее сокращение произошло, это был участок, граничащий с дачными участками, город не попадает в эту зону, попадает предприятие промышленное, фармпредприятие, у них претензий нет, и чуть-чуть попадают дачные участки.  Вот на этой границе были отдельные исследования проведены.  0,8 ПДК. Норма на границе зоны – 1 ПДК.  То есть проект и заключение выдано на расчетную зону. Есть  производственные мощности, а мы должны в течение определенного периода провести в контрольных точках исследования на все вредные вещества, там всего 23 источника выделения… Источники шума, это все прописано. Много чего говорят, по технологии одни из самых опасных веществ – это летучий водород  и диоксин.

В зале поднимается шум.

Обухова:

– Вопрос решен в апреле прошлого года, согласованный проект, теперь предприятие строится, с завершением строительства во всех точках предусмотрены замеры, на основании вот этих результатов лаборатория даст заключение. В случае если превышения нет, предприятие подает документы на согласование. Окончательное. И оно может работать. Если вдруг превышение, вопрос решается об увеличении этой зоны, и дальше устанавливается производственный контроль. Меры вплоть до отселения и оплаты отселения, если вдруг они допустят превышение.

Из зала:

– Я живу в Лужках. Я аллергик. Если взять ПВХ, мясокостный, «Велор», свалку и маслозавод, сколько это будет составлять на Лужки, вот эти ваши ПДК? Я уже перешла жить к сыну, потому что я задыхаюсь, ночами особенно. Школа, детский сад рядом.

Обухова:

– Завод располагается в жилой зоне, зона третьего класса опасности. Ничего не изменилось, на месте одного промышленного предприятия стало другое промышленное предприятие.

Из зала:

То – пищевое было!

Обухова:

– Принятие третьего класса опасности связано было тоже с полиэтиленом.

Из зала:

– У нас в Орле есть предприятия с большей вредностью или классом опасности?

Модератор:

– Здесь есть книга жалоб и предложений, каждый здесь присутствующий может подойти, отразить то, что считает нужным.

– Нам не ответили, сколько будет ПДК!

Модератор, обращаясь к представителю Роспотребнадзора:

– Вы можете в уме сложить все эти ПДК?

Из зала:

– Да они зашкаливают!

Обухова:

– Завод свою зону формирует с учетом рядом расположенных предприятий, с учетом вредности выделяемых предприятий, по-другому никак нельзя. Если будет превышение на границе зоны, к примеру, когда запах шел с утильзавода…

Чернов:

– Если вдруг выяснится превышение, Роспотребнадзор выписывает предписание об устранении.  Он говорит: предприятие должно провести мероприятия по снижению выбросов. Я надеюсь…

Вопрос из зала:

– Насколько я поняла, проект сделан сокращения санитарной зоны под первую линию производства. Вы на одном из собраний говорили, что планируется вторая линия.  Это при том, что уже санитарно-защитная зона сокращена.  Что вы будете делать, если в реалиях, во-первых, это превысит;  хорошо, жителей Лужков отселите, что вы будете делать с «Санофи-Авентис»? Зачем вы сразу загоняете себя в такие узкие рамки, если вы планируете расширять производство, оно  уже сейчас у вас по территории не соответствует? Да, расчеты вы показали, что  сократили, но это только расчеты,  это не фактически. То есть, когда вы построитесь, запуститесь, вы планируете вторую линию. Вторая линия будет?

Чернов:

–  «АйВиСи Групп» производит целый ряд всевозможных напольных покрытий, кроме многолюбимого линолеума, я уверен, что  90 процентов здесь сидящих знает, что такое виниловые обои и пластиковые окна,  я уверен, и у вас, и у вас, и у всех…

Из зала:

– Это наш выбор!

Чернов:

– Кроме виниловых покрытий на данный момент  «АйВиСи Групп» строит завод по производству паласов, что будет в качестве второй очереди, я не пророк, не знаю. Будет ли вторая очередь, тоже не знаю. Но я был бы счастлив, если бы эта площадка развивалась, я вчера встречался с бывшим сотрудником «Кока-колы», который пришел устраиваться на работу.  И на вопрос: вот, кока- кола, говорят, вредно, много сахара,  как ты к ней относишься? Он говорит: «Я ее люблю, я горжусь, что я ее делал!».

Из зала:

– Он зависим!

– На вопрос ответа я не услышала!

 

Вопрос из зала:

– Сколько смен у вас будет на заводе?

Чернов:

– Пока мы надеемся, что…

– Нет, ну просто ответьте: одна, две, три?

– В каком году?

– Вообще!

Из зала:

– А теперь я вам скажу. Роспотребнадзор у нас здесь присутствует. Я приведу в пример завод растительных масел.  Днем у нас прекрасно, ночью мы дышать не можем. У меня ребенок-инвалид. Она кричит: «Бабушка, закрой окна, я задыхаюсь». И ночью они выбрасывают столько… Вот и вы так будете делать.  Вызываем Роспотребнадзор, они ночью не выезжают. А вы ночью замерьте.  И вы будете делать то же самое!

– Нам говорили: костный не будет завод пахнуть, он пах, говорили, от этого не будет выбросов, выбросы были, от этого не будет шума, это шумело.  Всегда нас обманывали. И почему нас сейчас не обманывают? Почему не будут экономить на фильтрах? Я не говорю, что женщина из потребнадзора нас обманывает, но я ей не верю.

Модератор:

– Вопрос, в чем вопрос?

– Вопрос в том, откуда у граждан возьмется уверенность, что  эти замеры не будут производиться с каким-то  другим интересом? Я же сам это не померяю, я вам не доверяю, потому что, мне кажется, вы все из одной чашки кушаете.

Модератор:

– Можно я отвечу, как ни странно, на этот вопрос?  Мы живем в то время, когда  активность граждан высокая. Именно поэтому в резолюции общественной палаты есть пара абзацев: общественная палата инициировала создание рабочей группы именно для общественного контроля. Нам ночью не проблема подняться и выехать.

Из зала:

– Только одни разговоры, никто не приезжает.

Из зала:

– 23 загрязнительных источника, у нас в Роспотребнадзоре есть оборудование, которое готово это улавливать, или мы будем ссылаться на те данные, которые будет предоставлять завод?  Если что-то увеличилось, чем это грозит заводу и чем за это время грозит нам?  Когда загорелся утеплитель на этом заводе во время реконструкции, этот черный столб дыма был виден из любой точки города Орла.

Обухова:

– Я вам говорила: центр гигиены и эпидемиологии у нас есть, он аккредитован в установленном порядке, все документы на сайте есть.  Все виды загрязняющих химических веществ, на которые общество обратило внимание, на все эти вещества – на  формальдегид, на летучие водороды, на все есть. И хотелось бы знать, когда мы вас обманули.

Из зала:

– Я выхожу вечером, я чувствую запахи от всего этого!

Из зала:

– Я педагог по образованию, я понимаю, что мы можем не прийти ни к какому мнению.  Вот те люди, которые инициировали то, что там нарушение, они замеряли противоположный результат, чтобы  понимать, о чем спор? Если не замеряли, то как это можно сделать? Создать группу из жителей. Те, кто выступает сейчас против, кто там есть из специалистов, который реально может объяснить, что там происходит?  Есть депутаты, мнение тоже разделилось, что мешает депутатам войти в эту группу?

Обухова:

– Сделан этот расчет по максимально возможным выбросам. Может быть, вторая зона, но, если будет герметичное производство, которое ничего не будет выделять, то вы ничего не ощутите.

Из зала:

– Люди против строительства завода!

Модератор:

– Мы с вами проходим тот путь, который прошел маленький городок Камешково, аналогичный завод, находится в черте города, вот там было то же самое, что у нас здесь.  Там дорогу перекрывали. Только через год вот такой глубочайшей информированности жители Камешково переключились на 180, те, кто лежал  на дороге, пришел в отдел кадров.

Павел Попов, общественное движение «Граждане Орла»:

–  Скажите, как много территорий третьего класса опасности вы знаете в нашей стране, как много таких предприятий? Если это предприятие настолько безопасно, как вы рассказали…

Обухова:

– Я не сказала, что оно безопасно, я сказала, третий класс опасности.

– Почему третий класс опасности в данном случае применен,  что может произойти в случае техногенной катастрофы?

Обухова:

– Третий класс опасности в соответствии с санитарными  правилами определяется как предприятие для производства пластмасс.

– Производство пластмасс– это химическое производство7

Обухова:

– Химическое производство, основанное на производстве химического сырья, относится к первому классу опасности, это не то. Вы это уже изучили и вы эти вопросы задавали, это игра на публику и больше ничего.

Чернов:

– По Санпину мы находимся в разделе «производство строительных материалов».  Этот раздел разделен на несколько классов опасности.  Так вот мы находимся в третьем  классе опасности в разделе «производство полимерных стройматериалов».

 

Вопрос из зала:

– Почему в Австрии спальный район – это спальный район, дальше — гипермаркеты и потом производство.  Почему у нас нужно все предприятия в городе размещать, в центре, почему  в нашей большой стране нельзя чуть дальше отнести? Тогда  вот этих обсуждений  не было бы.

Чернов:

– Был задан интересный вопрос…

Модератор:

– Очень интересный вопрос.

Чернов:

– Смотрите: город Санкт-Петербург, откуда я приехал. В границах города находится огромное количество предприятий, жилая застройка на многие километры от самого города. Город Москва, к ней был присоединен…

Из зала:

– Давайте про Орел!

Чернов:

– Оценкой предприятия служит не оценка границ города, района.  Жители Орловского района могли бы сказать, это очень плохо, что он  находится в границах Орловского района.  Это странно. Самым главным является та самая санитарно-защитная зона.

Из зала:

– Я говорю о том, что маленькая страна находит возможность удалить промышленность от города…

Модератор:

– Я тоже проживаю в Заводском районе, и никто не застрахован от того, что если что-то пойдет не так…

Парахин:

– Поскольку я отвечаю за промышленность и торговлю, я хочу сказать, что с точки зрения безопасности  промышленные объекты более безопасны, нежели торговые центры.

Из зала:

– При пожаре будет выделяться диоксин. Вопрос: как вы будете это контролировать?

– Объясните, почему именно «Кока-кола»? Мясокомбинат пустует, сталепрокатный завод пустует.

Парахин:

– Вы понимаете, здесь, вообще-то, две логики, вот почему там, а почему вы купили машину такую или колбасу такую.

Чернов:

–  Вы знаете, когда покупаешь квартиру, ты смотришь, насколько она тебе подходит.  Или пиджак смотришь по размеру.  Ты примеряешь брюки, если они тебе велики, если пиджак тебе жмет, то, наверное, тебе надо выбрать другой размер.   Размер сталепрокатного завода превышает «Кока-колу».  А это как пиджак, который велик.

– Я задала вопрос вам не за этим, вы понимаете, что мы страдаем?  У нас дети болеют, мы когда судились с маслозаводом, у нас выступал онколог, и он показал официально, что  заболеваний в Заводском районе выше, чем где-то.  У меня дети, у меня внуки страдают, и я хочу, чтобы не было такого.

Косогов:

– Колоссальное было давление на депутатов городского совета. До этого завода я состоял во фракции «Единой России».  Но после того, как состоялся горсовет, когда пытались меня заставить проголосовать за строительство… Я сказал: «Нет».  Мне жизнь и здоровье моих избирателей дороже. Зачем вас сюда всех собрали. Чтобы склонить к соглашательству. Они совсем недавно, как я понял, получили разрешение на строительство. Законное наконец-то получили. И вот решили собрать людей, чтобы тем самым узаконить то незаконное строительство, которое велось уже более полугода. Город, городская власть абсолютно халатно к этому отнеслась.

Парахин:

– Вопрос ваш в чем?

Из зала:

– Да пусть он выступит!

– Я депутат, я имею право выступить.

Парахин:

– На улице пусть выступает!

Косогов:

– Уважаемые жители, предложение к заводу было от общественности, от депутатов, которым не безразличны ваши жизнь и здоровье: стройте логистический центр на этом месте, складывайте там свои материалы, а завод стройте далеко от населенных пунктов.

Зал:

– Правильно!

Косогов:

– Двести работников возить – это не так много, тем более,  это крупная  богатая компания, пусть возит, ничего страшного.  Собирали общественную палату, Роспотребнадзор,  я лично туда обращался, мне пришла отписка.  Я писал в природоохранную прокуратуру, стройнадзор, в ведомство, которое охраняет наши водные ресурсы, в МЧС, в основном все федеральные органы не в курсе, что ведется строительство. Понимаете, здесь уже вранье!  Вопрос следующий: американский инвестор заинтересован в здоровье жителей России и города Орла?

Зал:

– Нет!

Косогов:

– Им все равно. Они размещают грязные вредные производства на территориях третьих стран, какой  считают Россию.

Из зала:

– А кто заинтересован? Какие продукты продаются в магазинах? Мы пришли конструктивно разговаривать! Депутат, документы покажите!

Косогов:

– В Орловской области большие запасы чистой природной воды. Сейчас все страны мира борются за точки доступа к чистой питьевой воде, а мы свою воду загрязнить хотим?

Парахин:

– Он двоечник!

Косогов:

– Вопрос к вам, Парахин: почему вы не заботитесь о жизни и здоровье жителей Орла, Орловского района  и Орловской области?

Граждане аплодируют.

Модератор:

– Вопрос примерно понятен. Отвечают три человека.

Косогов:

– Я задал вопрос Парахину!

– Я как модератор говорю: три человека отвечают.

Косогов:

–Я не задавал Чернову вопрос!

Чернов:

– Вопрос был следующий: как же так американская компания переносит в страны третьего мира, обратите внимание: депутат обзывает вашу страну…

Зал:

– Не переворачивайте! Не перевирайте!

Чернов:

– Так вот, наша компания никаких заводов не переносит, если посмотрите этот ролик, вы увидите, что завод (в Камешково. – Прим. ред.) существует в черте города…

Косогов:

– Сколько населения там проживает?

– Порядка 15 тысяч человек.

Косогов:

– Не 315, а 15!

– Какая разница?

– Для нас  – это большая разница!

Чернов:

– Я бы не называл Люксембург и Америку странами третьего мира.

Из зала:

– У них промзоны, я сказала, вынесены за территорию города! Я по всей Европе проехала!

– Здесь не дураки сидят!

– Один уже из Всеволожска приезжал…

Чернов:

– Я вам могу рассказать всю историю своей жизни, хотите?

– Не надо!

– Отвечает Геннадий Парахин.

Парахин:

– Я здесь родился и прожил всю жизнь.

Из зала:

– И что дальше?

– И сейчас я делаю то, что считаю нужным в интересах граждан. Мне губернатор сказал: «Геннадий, надо разобраться с утильзаводом», я пошел и начал разбираться, хоть это не входит в мои компетенции.

Из зала:

– Какой губернатор?

– Клычков.

– Он врио!

Парахин:

– Врио, врио Клычков. Вы говорите: не заботится. А с чего вы взяли?  От того, что заявляет вот этот человек, который даже не понимает, что такое водоносные слои Орловской области? Не надо эмоций, не надо вдаваться в политику, давайте разберемся с точки зрения компетентных, грамотных профессионалов.

Косогов:

– Которым вы не являетесь!

Из зала:

– Я сам орловский и для меня очень важно, чтобы восстановить хотя бы элементарно предприятия,  доходы в бюджеты… Я обеспокоен тем, что в Орле закрылось много заводов. У нас заводов 150 было, да, Геннадий Павлович?

Из зала:

– Вас Геннадий Павлович пригласил, наверное?

Косогов:

– Я вижу эту всю постановку, противно смотреть!

Из зала:

– Мы знаем этого человека! Вы против Лужков наших?

Вопрос остался без ответа.

 

Наталья Зарубина

 

Комментирует депутат Орловского горсовета Евгений Косогов:

 

– Это был цирк, можно так назвать эту встречу.  Собрали людей, чтобы таким образом узаконить строительство, на которое дали разрешение недавно. Общественная палата и СМИ напишут, что провели встречу с жителями, и, поверьте, будет написано не то, что вы сегодня здесь видели. Сегодня здесь было срежиссированное  представление. Да, были реальные уличкомы и домкомы, но были и люди, которых специально сюда пригласили модераторы. На мой взгляд, ни на один вопрос спикеры не ответили. Говорили общие фразы и уходили от ответов. Потому что это грязное производство, которое принесет огромный вред жителям. Перед началом строительства эта компания должна была  уведомить все компетентные органы. Этого не сделали, поэтому граждане им не верят.  Кроме того, проблемы есть с действующими производствами. И сколько бы область ни пыталась оказывать на них воздействие, ни один завод не выполнил требования в полном объеме. Выбросы происходят ночью, когда люди спят. Сейчас кому-то нужно показать свою работу, привлечь инвестиции, поэтому так торопятся с заводом.  Но наш президент говорит: нельзя строить производства, которые пагубно воздействуют на здоровье жителей. Нам обещают 200 млн налогов, но никто не говорит,  сколько потратят  после этого на здравоохранение.

Моя гражданская позиция такова: мои избиратели, жители города Орла, мои близкие мне дороже  американского инвестора, который принесет 200 миллионов налогов. Никаких денег не стоит жизнь и здоровье человека. Онколог на эту встречу не явился.  Я думаю, у врачей есть все-таки этика,  не каждый врач будет врать людям.

Показательна позиция прокуратуры. На коллективное обращение нам ответили: ответ получен. И все.  Мы все прекрасно понимаем, почему так происходит. Я готовлю повторные обращения в надзорные органы.