«Курдская карта» – против Ирана: боевики PJAK получают «второе дыхание»

«Силы Восточного Курдистана» становятся фактором региональной политики

Попытки западных и израильских спецслужб «раскачать» Исламскую Республику Иран посредством провоцирования этноконфессиональной розни видны невооружённым глазом. Вовсе не случайно массовые беспорядки вспыхнули в середине сентября в северо-западной провинции Курдистан после смерти уроженки городка Саккыз Махсы Амини, которую заинтересованные силы попытались представить жертвой «религиозных фанатиков» и «персидских шовинистов». Наибольший размах вооружённые столкновения приняли именно в Иранском Курдистане, а также в Белуджистане. А под «занавес» прошлого года иранские власти пресекли попытки перебросить в страну крупные партии оружия через курдских контрабандистов при поддержке британских спецслужб людьми из окружения проживающей в Лондоне иранской эмигрантки, адвоката Лейлы Мансури. Согласно официальному заявлению 25 декабря, «семь главных лидеров недавних протестов, связанных с Великобританией, были задержаны спецслужбами КСИР, включая лиц с двойным гражданством, которые пытались покинуть страну».

Поддерживаемые Западом и Израилем курдские повстанцы на ирано-иракской границе участвовали во всех эпизодах внутренней борьбы в Иране с 2009 по 2022 год, пишет уеляющее немалое внимание Ближнему Востоку канадское издание The Cradle в подробном расследовании деятельности курдских вооружённых групп в регионе. С апреля 2003 года, после вторжения США в Ирак, Западная Азия превратилась в многообещающее поле «большой игры» для множества иностранных государств и структур, среди которых автор публикации выделяет дислоцированные на севере Ирака курдские сепаратистские партии и организации. Периодически силы КСИР наносят по их объектам ракетно-артиллерийские удары при поддержке беспилотников. 7 октября, после почти двухнедельной кампании, иранцы объявили, что достигли своих целей, но предупредили, что возобновят операции, «если угроза национальной безопасности Ирана снова вернётся». 25 ноября командующий сухопутными войсками КСИР генерал Мухаммад Пакпур объявил об отправке в приграничные районы дополнительных сил, чтобы предотвратить «проникновение террористов» из Иракского Курдистана. Несколькими днями ранее жители поселений вблизи позиций «сепаратистов» получили предупреждение эвакуироваться, чтобы «не пострадать в ходе операций Революционной гвардии».

Но кто же они, эти «сепаратистские курдские ополченцы»? Прежде всего – боевики «Партии свободной жизни Курдистана» (Partiya Jiyana Azad a Kurdistanê, PJAK), заметно активизировавшаяся после оккупации Ирака американцами, пишет The Cradle. После 2004 года PJAK впервые обозначила себя как вооружённая сила в районах, контролируемых Рабочей партией Курдистана (РПК) во главе с Абдуллой Оджаланом. Прежде всего, это Кандильские высоты в пределах северо-западной оконечности горного хребта Загрос, простирающегося далеко на юго-восток вглубь иранской территории.

Так называемые «Силы Восточного Курдистана» – военизированное формирование антииранского ополчения, численность которого оценивается от 800 до 1200 человек, в основном – уроженцев курдских регионов Сирии, Ирака, Турции, Ирана. В серии публикаций в The New Yorker ещё 2006 года Сеймур Херш приводил факты обучения администрацией Буша-младшего при содействии Израиля курдских боевиков, их финансовой и разведывательной поддержки с целью «сдерживания» Тегерана. «Группа совершала тайные трансграничные вылазки» «в рамках усилий по изучению альтернативных способов оказания давления на Иран», причём боевикам был предоставлен «список целей внутри Ирана, представляющих интерес для США». Одновременно «Пентагон установил тайные связи с представителями курдских, азербайджанских и белуджских племён, поощряя их усилия по подрыву авторитета режима [аятолл] в северном и юго-восточном Иране», – утверждает С. Херш.

Текущие беспорядки, сигналом к которым стала смерть 16 сентября во время задержания полицией М. Амини, позволила «PJAK и другим курдским сепаратистским партиям активизировать свою подрывную деятельность», продолжает The Cradle. Иракский корреспондент издания сумел добраться до объектов, на которые нацелился КСИР, в районе Кой-Санджака (в 60 км к востоку от столицы Курдского автономного Ирака Эрбиля) близ иранской границы, подобравшись предположительно к крупнейшему лагерю PJAK в одной из окружённых хребтом горных долин.

Видеокамера следит за любыми передвижениями

Посторонним добраться до этих мест практически невозможно, приходится маскироваться, оставить мобильные телефоны и фотоаппараты, при содействии местных координаторов. Ополченцы «часто делают покупки в деревнях, окружающих лагерь», однако подлинная «их цель – не делать покупки, а проводить операции по обеспечению безопасности и разведке, на которые правящая Демократическая партия Курдистана в Эрбиле закрывает глаза», – рассказывает пастух, подрабатывающий контрабандой табака и топлива по обе стороны ирано-иракской границы. По его оценкам, количество боевиков в упомянутом лагере составляет чуть более тысячи, горная местность обеспечивает удобное и безопасное место для проведения боевых вылазок, а также ежедневных учений с боевыми стрельбами и т.д.

Источник называет бойцов PJAK «мечтателями», ибо их арсенал восходит к 1950-м годам, включая лёгкое вооружение, взрывные устройства, миномёты и противотранспортные мины. «Американцы не дадут этим людям современное оружие», – уверяет контрабандист, участвовавший в ирано-иракской войне 1980-х годов и имеющий опыт передвижения по пересечённой приграничной местности. Тем не менее, он предупреждает, что эти люди «опасны», поскольку «Силы Восточного Курдистана» сейчас переходят к «операциям» уже внутри Ирана, действуя в тесной координации со спецподразделениями пешмерга Демократической партии Курдистана (ДПК) и силами «коалиции» (в основном американцы).

Такое сотрудничество не является чем-то новым, сопровождая каждый всполох гражданского противостояния в Иране, начиная, «по крайней мере, с 2009 года, включая беспорядки в 2016, 2017, 2019, 2020 и совсем недавние, 2022 года». Примечательно, что за последние два года деятельность PJAK перестала быть чисто военной, и «мы видим, как её бойцы сопровождают гостей. Это правда, что они маскируются, но мы не наивны», – говорит иракский источник, добавляя, однако, что регион Курдистан «не получит прибыли от этой игры».

Официально две основные силы Курдского автономного региона – «Демократическая Партия Курдистана» (клан Барзани с центром в Эрбиле) и «Патриотический союз Курдистана» (клан Талабани с центром в Сулеймании) отрицают какую-либо связь с PJAK. Вместе с тем, их лидеры признают наличие с нею «координации», «передачи сообщений» и «обмена информацией». Ранее ДПК призывала PJAK и РПК сложить оружие. Конечно, для PJAK было бы трудно – если вообще возможно – серьёзно развернуться в Ираке, позиционируя себя в регионе и за его пределами как «борцов за свободу», без сговора и поддержки со стороны как «автономных» курдских, так и багдадских властей.

Высокопоставленный иранский дипломатический источник с более чем 10-летним опытом работы в Багдаде, подтверждает существование трехстороннего комитета с участием представителей Тегерана, Багдада и Эрбиля с целью обмена информацией о «подрывной деятельности» PJAK против Ирана. Однако эта структура не проводит регулярных заседаний, и иранцы убедились, какие-либо инициативы и усилия несерьёзны вследствие некомпетентности Багдада и вовлечённости иностранных государств в поддержке сепаратистов. Эти существенные факторы побуждают иранцев переходить к политике «силового сдерживания того, что угрожает его национальной безопасности», но всё же один-другой иракский чиновник информируется о предстоящих военных операциях где-то за полчаса дор их начала. «Мы постоянно следим за каждым, кто посещает объекты PJAK, за передвижениями её боевиков, за всеми их шагами и за поддержкой, которую они получают. Мы транслируем записи момента взрыва, чтобы заверить сепаратистов и спецслужбы, которые их поддерживают, что мы очень хорошо знаем их местонахождение», – добавляет анонимный дипломатический источник с военным опытом.

Впрочем, официальные лица в Багдаде отрицают существование вышеупомянутого комитета, а также любое предварительное предупреждение об иранских авиаударах. Некий высокопоставленный иракский офицер даже сообщил The Cradle, что и в Эрбиле, и в Сулеймании наличествуют штаб-квартиры и убежища для курдских сепаратистов и их лидеров, координируемые PJAK и РПК. Имеются и свидетельства вовлечённости «ополченцев» в незаконную трансграничную деятельность, приносящую PJAK доходы, позволяющие выплачивать бойцам зарплату; в Багдаде в курсе, но закрывают на это глаза.

Правда, новый премьер-министр Ирака Мухаммад Шиа аль-Судани принял решение о создании в Эрбиле, Дохуке и Сулеймании пограничных сил, действующих в координации с местными силами пешмерга и Курдским региональным правительством. Однако пока не ясно, насколько эффективным окажется это приграничное предприятие в противодействии боевикам PJAK в хорошо знакомой им горной местности. Иран «не будет убеждён в иракских полевых и военных мерах. Иранцы знают наши возможности. Присутствие сепаратистов на их границах останется источником беспокойства по поводу безопасности. И они сказали нам, что не будут сидеть сложа руки перед лицом этой угрозы. Практически,  Тегеран контролирует границы в районе горного хребта Джасусан», – рассказывает багдадский собеседник The Cradle.

Излишне говорить, что как суверенное государство Иран займёт активную позицию в противостоянии угрозам своей национальной безопасности, исходящим от поддерживаемых извне сепаратистских групп, даже если это подорвёт суверенитет его более слабого западного соседа, пишет канадское издание. По мнению автора, хотя координация действий в связи с этой взаимной этнонационалистической, сепаратистской угрозой отвечает коллективным интересам Ирана, Ирака, а также Турции и Сирии, в Багдаде слишком медленно реагирует на вызов. Остаётся лишь добавить, что недавняя встреча в Хасеке с участием командующего американскими силами в Сирии М. Макфарлейна, вызвавшая немалый резонанс в региональной прессе, может обозначать качественно новое внимание внешних игроков к «курдскому вопросу». Сохранающиеся межгосударственные разногласия ограничивают эффективные совместные меры в противодействии тому, что The Cradle именует поддерживаемым иностранными спонсорами «милитаризованным курдским сепаратизмом».

Александр Григорьев